Последний резерв - Страница 22

Подчиненные молодого командира взвода ежедневно работали на технике, изредка делая перерывы на то, чтобы в очередной раз отполировать личное оружие и проверить подгонку индивидуальных легких боевых костюмов.

Ежевечерняя проверка показывала, что все в полном порядке. Каждое следующее утро несло новые занятия в парке техники. Это не было прихотью молодого самодура. Солдаты других подразделений тоже, словно огромные муравьи с четырьмя конечностями в пестрой форме камуфлированной расцветки, ползали по боевой технике, щелкали, собирая и разбирая замки орудий, в бесконечный раз проверяли точность оптических приборов и тестировали настройку электроники, которой была напичкана техника.

Военные психологи, «ловцы солдатских душ», никогда времени не теряли и не зря ели хлеб в своих уютных кабинетах, находившихся далеко от передовой линии фронта. Правда, как определить, где находится передовая? Локальные очаги военных конфликтов с раздражающим постоянством вспыхивали на разных планетах, зачастую находившихся за десятки парсеков друг от друга.

Так вот, военпсихи (как их за глаза называли в линейных частях) вывели незыблемую формулу: ничто так не отгоняет грустные мысли о смерти и увечьях, ничто так не сплачивает воинский коллектив, как постоянная ежедневная изматывающая противоестественная монотонная работа. Когда руки заняты, все ненужные мысли покидают голову. Если бы не было техники, то начали бы копать окопы полного профиля или ловушки на мамонтов.

Размантовский как раз спешил к солдатам проверить работу и поставить сержантам — командирам отделений новые задачи. Вот тут он и налетел на патруль.

Скучавшим патрульным, бесцельно шатавшимся на территории, надо было как-то убить время до конца дежурства. Прошла лишь половина их смены. Или, напротив, еще оставалось отбыть ровно столько часов, сколько они уже «оттянули» на посту? А тут чуть офицера, «целого» лейтенанта не угробили!

Возможно, если бы лейтенанта ранило осколком мины, все для него сложилось бы иначе. Скорее всего, даже очень неплохо.

Расставшись с не в меру ретивыми стражами военного порядка, Улыбчивый Вик поспешил к подчиненным. Путь прошел под гул канонады. Орудия дежурной батареи, зарытой в глубокие капониры, вели беглый огонь шрапнелью по джунглям. Артиллеристы били по квадратам, откуда их предположительно обстреляли. Боги войны решили закончить канонаду жужжаще-басовитым аккордом. На последний залп они не пожалели дефицитных термобарических боеприпасов. Снаряды проредили джунгли; там возникли огромные проплешины. Необхватные высоченные деревья превратились в невесомую труху, перемешанную с дерном. Над землей курился дым сгоревшей взрывчатки, нехотя поднимаясь к небу причудливыми спиралями.

Наблюдательный пост радиоэлектронной разведки не успел точно засечь огневую позицию партизан. Двух выстрелов оказалось мало для точного определения координат блуждающей огневой точки. Аппаратура «засечки» вражеской позиции выдала несколько наиболее вероятных вариантов, где могли находиться вражеские минометчики. Для более точной идентификации не хватало исходных данных: рассеивание разрывов, наклонная траектория, густота лесного просвета (сквозь кроны особенно не постреляешь). Но — чем богаты, тем и рады.

Предполагаемые данные передали артиллеристам на пункт управления огнем. Там не спорили, а сразу начали рубить джунгли на дрова. Для них враг сейчас был виртуален, представляя собой столбики цифр на экранах управления огнем.

Гигантский военный молот методично забивал снаряды-гвозди в зеленую стену джунглей…

Лейтенант мигом домчался до боевых машин взвода, преодолев расстояние до технопарка в рекордно короткий срок. Солдаты уже сидели внутри «Рапторов», под надежной броней. Операторы-наводчики прильнули к резиновым ободкам прицелов. Приплюснутые башни с тонкими стволами медленно поворачивались из стороны в сторону. Казалось, приземистые громады боевых машин легкой пехоты принюхиваются к лесу в поисках жертвы. Операторы выцеливали невидимого врага в секторах, строго определенных для каждой бронированной единицы.

Люк «Раптора» с лязгом захлопнулся за офицером.

Для полного комплекта взводу не хватало только лейтенанта. Теперь Размантовский был вместе с подчиненными, заняв свое место в командирской машине по боевому расписанию.

Другие подразделения в этот момент не могли похвастаться полным комплектом личного состава.

После обстрела, во время радиопереклички, командир базы был приятно удивлен, что у него под рукой находится целый взвод легкой пехоты, сидящий в полной боевой готовности «на технике». Солдаты Улыбчивого Вика были готовы выполнить приказ в любой момент. А с этим делом в армии просто. Приказ всегда незримо витает в воздухе, и когда приходит его час, мгновенно материализуется, обретая плоть в виде коротких четких команд. Не всегда приказ ведет к победе. Но всегда путь его выполнения обильно полит потом и кровью, отмечен обломками и остовами подбитой и сгоревшей техники.

Одна из особенностей любой команды или приказа — их надо отдавать без тени сомнения в голосе. Бойцам нравятся настоящие, сильные офицеры. Только таким они вверяют свои жизни и позволяют разрушать собственные судьбы.

У каждого человека есть личный эмоциональный груз воспоминаний. У кого-то он легче, у кого-то тяжелее. Командир маленькой военной базы, затерявшейся в джунглях, давно пребывал за гранью добра и зла. Он уже не испытывал никаких эмоций, став одним из безликих механизмов военной машины, умеющей лишь единственное — методично уничтожать и перемалывать врага. Да так, чтобы и косточек не осталось. Перетирать в костную муку. Любой ценой. А за ценой в армии никогда не стояли.